Как вы относитесь к причинно-следственным связям?

Вопрос, конечно, глупый. Люди с лишним весом могут ворчать на закон всемирного тяготения, а производители бюстгальтеров без него, наверное, обанкротились бы; однако всемирному тяготению от этого ни холодно, ни жарко.

С самого рождения ребенок эмпирическим путем усваивает связь между причиной и следствием. Споткнулся, упал, ушибся – больно. Чтобы не было больно, гляди под ноги, держи равновесие. Дотронулся до горячего, обжегся – следующего раза, скорее всего, не будет.

(Попутно замечу, что боль – хороший закрепитель на рефлекторном уровне, но ее использование в учебных целях под силу только настоящим мастерам).

Но ребенок растет и с возрастом замечает, что причина далеко не всегда приводит к следствию; а иногда следствие бывает неадекватным. Обманул – не узнали, последствий нет. Узнали, поставили в угол – подумаешь, это не больно.

Взрослея, человек все чаще и чаще убеждается: на самом деле плохие причины очень редко приводят к логическим плохим последствиям. Украл, но ведь не пойман – не вор. Поймали, но не смогли доказать – невиновен. Доказали, но оспорил и, благодаря мастерству адвокатов, получил оправдательный приговор. В крайнем случае переехал в другою юрисдикцию.

Короче, поскольку последствия не всегда (кроме ковыряния гвоздиком в розетке) мгновенны, во многих случаях появляется возможность их избежать или смягчить.

Правда, бывает и так, что действие запускает процесс, многими не замечаемый; процесс, может, и обратим, но только если он целенаправленно нейтрализуется. Если же нет, тогда последствия становятся неизбежными, и наступление ответственности за собственные поступки – это лишь вопрос времени.

Вот только мы зачастую живем одним днем и нечасто понимаем, чем отзовутся наши действия (или бездействие); не всегда объективно оцениваем их последствия; редко способны видеть общую картину во всей ее сложности; и, наконец, надеемся, что нам, бывало уже как тысячу раз, нам опять все сойдет с рук.

Может, да. Может, нет. Как получится.

Бросая окурок под ноги, мы обречены на жизнь в грязи.

Переходя перекресток на красный свет, мы вроде как убеждаемся: причины не приводят к последствиям! Увы, убеждаются не все.

Нарушая закон, подменяя его целесообразностью, мы создаем прецедент, основу для того, чтобы другие действовали так же.

Поддерживая того или иного политика, голосуя за ту или иную силу, мы принимаем на себя ответственность за последующие шаги этих политиков и сил.

И теперь не говорите мне, что во всем виноват Путин. Нет, ВВП, конечно, ВВХ, и виноват по самое немогу.

Но, не он один – ответственны за происходящие, в большей или меньшей степени, все мы.

Как живется вам, крымчане? Как дела, Кернес? Как настроение, лугандонцы? Чем занимаетесь, Виктор Федорович? О чем думаете, Фирташ и Ахметов, Шуфрич и Герман, Кличко и Тягнибок? Чего боитесь, Царев и Симоненко, Левченко и Лукаш? Как спится, Меркель и Оланд?

У меня бессонница…

Ответ русскому камраду.

Навеяно вот этим: http://npubop.livejournal.com/2172588.html

Собственно, и мы не все тупые. Мы тоже ВСЕ ПРЕКРАСНО ЗНАЕМ.

И что крымчане голосовали, среди прочего, из жадности и жажды халявы (типа, придет Путин, даст денег, приедут нефтяники, с них можно содрать втридорога).

И что на наших выборах результат часто известен заранее.

И что Донбасс – это оазис коммунизма в худшем его проявлении (ты копай уголь, а все остальное за тебя решат).

И что многие из нас на Межигорье смотрели не с отвращением, а с завистью.

И что финансируют ЛуганДонию наши же регионалы, а «идеологическую» работу проводят коммунисты.

И что, вообще, в Раде клейма не на ком ставить. Собственно, для многих из нас депутаты – завидный образец того, как можно иметь все, ничего не делая и практически ничем не рискуя.

Знаем, что вся наша принципиальность и париотичность нередко ограничиваются маханием флагом в социальных сетях.

Мы все это знаем.

Но если себе в этом знании признаться - то придется признаваться и в том, что мы мрази, паскуды и сволочи. Мы голосовали за уголовника, безмолвно принимали бандитские правила игры и участвовали в этих играх. Мы воровали как могли и где могли (и продолжаем – как иначе прожить на среднестатистическую зарплату в 200 евро?)

А это недопустимо.

И вот бывший президент говорит: не, мы тут ни при чем, это все Путин!

Глупый вы дяденька, бывший президент.

Это все мы.

«Вам не жалко людей, которые погибают каждый день».

«Вам не жалко людей, которые погибают каждый день».

Таков лейтмотив ратующих за мир.

Смерть – штука сложная.

Эмоциональнее всего мы воспринимаем смерть близких – даже тогда, когда она приносит им столь желанное избавление от непереносимой боли, вызванной дошедшей до четвертой степени болезнью. Смерть близких – всегда горе.

Дальние родственники, знакомые, друзья. Когда их уход из жизни естественен и в какой-то степени ожидаем, нас охватывает печаль, но в глубине души мы понимаем, что таков естественный ход вещей, изменить который мы не в силах.

Остальное… Чем больше расстояние, чем слабее причастность, тем меньше эмоций. Сообщение о кровавом теракте в отдаленной стране может оказаться в новостной программе между репортажем о новопостроенном торговом центре и интервью с поп-дивой, только что завоевавшей очередную красивую статуэтку на очередном попсовом конкурсе.

В последнее время дистанция между смертью и украинцами значительно сократилась. Она появилась на Майдане, обошла стороной Крым, но облюбовала Донбасс. Обосновавшись там, она забирает всех без разбору: военных, добровольцев с обеих сторон, не побрезговала даже пролетавшими мимо пассажирами малайзийского Боинга.

Она под рев сирены проезжает в 500 метрах от меня по Ростовской трассе в машинах скорой помощи. Пролетает над крышей моего дома в вертолетах, а в последние несколько дней – в голландских «Геркулесах».

Не жалко? Очень жалко! Но сожаление – это не единственное чувство. Рядом с ним – ощущение вины за происходящее и понимание того, что война для большинства из нас стала расплатой за то, как мы жили и что делали все предыдущие годы.

Я извлек для себя полезный урок. И осознаю, что крошечная часть вины за сбитый Боинг лежит и на мне.