Спровоцировано фейсбуком

Так вот.

От небольшой реплики по поводу «дешевой и квалифицированной» отпочковался отчасти стебный, отчасти серьезный диалог совершенно не по теме, где фигурировали: те, кто «не могут интегрироваться в текущую реальность»; «масса людей, которые не в состоянии заработать по причинам своей немощи»; «люди и профессии, где неунизительные заработки точно далеко не всегда возможны». А по итогам, видимо, родился ответный пост про «самобытный украинский анархизм, перерастающий в социальный дарвинизм», обусловленный, по мнению одного из комментаторов, «той медиа средой, в какой они [украинцы, то бишь] живут» - с поименным перечислением героев медиа-среды. (Последнее вообще-то заслуживает отдельного разбора, но а) мне лень; и б) там, похоже, все безнадежнее и безнадежнее.

Мне немножечко смешно от (достаточно многочисленных и часто противоречивых) попыток меня классифицировать. Они обречены на провал уже потому, что я – убежденный сторонник равноправных договорных отношений (об этом можно почитать в длинном и местами скучном тексте выступления на ЮТИКе). На мой взгляд, каждая проблема или задача допускает широчайший набор возможных решений (если скатиться в политику, то от диктатуры до анархии), и любой вариант я оцениваю с точки зрения эффективности или даже выгодности для себя самого. Не исключено, пройдет некоторое время, я впаду в немочь и маразм и начну разгонять по ФБ требования повысить стандарты для ходящих под себя пенсионеров. Не исключено…

Сейчас же я исхожу из другого, и реплики мои по поводу платного образования с медициной, зарабатывания и пр. базируются вот на чем.

Мы, мне видится, вошли в период смены даже не просто социально-экономического, а цивилизационного устройства. Его отличительной чертой является смешанность – в единице времени и пространства сосуществуют люди, экономически и психологически принадлежащие к совершенно разным эпохам – от осовремененного первобытно-общинного строя до пока еще неясного, но формирующегося будущего. Нет ничего удивительного в том, что взгляды этих людей, иногда являющихся членами одной и той же семьи, кардинально различаются.

Государство, по моему убеждению, практически исчерпало свой положительный ресурс в качестве формы организации общества. Оно когда-то было вполне эффективным для выживания и, наверное, полезным в других условиях – точно так же, как паровой двигатель в свое время был высшим достижением технического прогресса. Однако условия изменились, государство старой модели все хуже справляется со своей задачей, побочные эффекты накапливаются, параллельно формируется несколько других реальностей. В одной из них нет границ, национальностей и идеологий; в другой, наоборот, центром объединения становится махровая средневековая идеология или религия…

Разумеется, обитатели условного «прошлого», «настоящего» и «будущего» связаны между собой неразрывно. В конце концов, питаться и одеваться надо всем независимо от самоидентификации. Впрочем, ситуация может принципиально измениться с появлением машин без водителей, полей без фермеров и заводов без рабочих. Мне представляется, что это дело не такого отдаленного будущего, как может казаться.

Возникает вопрос: что делать, если человек становится лишним? Как я вижу, местами этот вопрос рассматривается уже в практической плоскости. Вспомните тему «безусловного дохода» - это когда гражданину страны без особой фантазии и каких-либо дополнительных условий выплачивается энная сумма – и посмотрите на эту идею вот под каким ракурсом: государство, осознавая свою неспособность сохранить «хорошую» систему индустриальной эпохи и видя бесперспективность попыток модернизироваться под новые реалии, поступает примерно так: вот тебе денег – достаточно на удовлетворение не только базовых, но и многих консьюмеристских потребностей – и отстань от меня!

Жутчайшим, на мой взгляд, побочным эффектом полного доминирования государства в течение множества веков к сегодняшнему дню становится постоянно растущее количество людей, для которых именно оно – не экономика, не собственные возможности, а именно государство – является источником средств существования. Самым ярким проявлением и показательным примером этого является нынешняя ситуация с беженцами. Дело не в том, что финансово содержание беженцев ложится на плечи налогоплательщиков; большей проблемой мне кажется изменение процентного соотношения, когда один работающий (зарабатывающий) должен кормить все большее количество не работающих (не зарабатывающих), причем нередко не желающих и не собирающихся работать и зарабатывать.

Чем все это закончится? Я не знаю… да, в принципе, и не переживаю сильно, понимая, что процессы, о которых идет речь, быстры с исторической точки зрения, но очень продолжительны по сравнению с человеческой жизнью. Вполне вероятно, что и выходы будут найдены; не исключены, впрочем, и плачевные сценарии – но пиков они достигнут, скорее всего, уже после меня. А жаль: мне интересно, как все обернется!

А теперь вернусь к началу – то есть, к «самобытному украинскому анархизму, перерастающему в социальный дарвинизм», и уточненному «тема только и исключительно про то, стоит ли действительно считать, что если есть финансовые проблемы, то сам виноват, иди и работай, никто тебе ничем не обязан. Универсален ли такой подход, надо ли его применять по максимуму».

Отвечаю: нет; это неверно, как и любое другое абсолютизированное утверждение.

Я всего лишь считаю, что:

- финансовые проблемы в большинстве случаев достаточно легко разрешимы;

- большинство жалующихся на финансовые проблемы трудоспособных граждан не хотят, не могут, не умеют, не собираются, неспособны что-то сделать самостоятельно – во многом потому, что стали жертвой надежды на и веры в государство;

- с ходом времени разрыв между полагающимися на государство и рассчитывающими на себя будет только увеличиваться. И я хочу максимально долго оставаться среди последних.

Если кому интересно, вот исходный пост в Фейсбуке и реакция на него.