А корабль плывет

Меня зовут Олег, мне 51 год, и это мой дневник.

Ну, как дневник… скорее, мысли, изложенные на бумаге. Вернее, не на бумаге, а в компьютере – короче, это неважно, вы поняли.

Дело в том, что я заметил за собой одну штуку: объясняя кому-нибудь что-то, я сам начинаю это что-то понимать лучше. А иногда и по-другому. Да-да, бывает, замечаю за собой, что неправ и спорю только из несогласия, а не потому, что считаю себя правым.

А в последние месяцы я совсем запутался. Но обо всем по порядку.

Я – матрос на одном из плавсредств флотилии «Украина». Родился я – а также все мои ближайшие родственники – еще в те времена, когда наш корабль входил в другой флот, «СССР». Но 23 года назад флот поделили на несколько групп, и теперь каждая из них плывет самостоятельно.

Плывем мы по реке под названием Ход истории. Или еще как, точно никто не знает. Река большая, ни правого, ни левого берега не видно. Только другие флотилии – огромная пестрая «Россия» рядом, «Беларусь» неподалеку, маленькая «Молдова», дряхлый ржавый дебаркадер «ПМР», свежевыкрашенная «Польша». Дальше по течению – другие: модерновая «Германия», модная «Италия», попахивающая камамбером «Франция». Где-то впереди «США» с «Сингапуром». Далеко позади – едва шевелящиеся кораблики с экзотическими названиями вроде «Габон», «Гондурас» или «Руанда»; движутся они или высадились на берег, мало кого интересует.

Плывем мы давно. Кто-то говорит, что несколько тысяч лет, и сначала был одно-единственное судно: ковчег. Другие утверждают, что гораздо дольше, и рассказывают достаточно запутанную историю. Но по этому поводу немногие парятся.

Плывем мы из Прошлого. Как выглядит прошлое, точно уже никто не знает. В каждой флотилии есть своя версия Прошлого, да и среди матросов одного флота мнения часто самые разные. Думаю, все и правы, и неправы: чем большее расстояние отделяет нас от Прошлого, тем меньше объективности и тем больше мифов.

Плывем мы в Будущее. Какое оно, неизвестно. Опередившие нас на несколько десятилетий или миль американцы и немцы говорят что-то невнятное и неубедительное; да и что они могут сказать, если в пункте назначения еще никто никогда не был.

Зачем мы плывем, неясно. Просто плывем, как делали наши родители, и их родители, и родители их родителей, и так было всегда.

Между флотилиями снуют речные трамвайчики, и те, у кого есть деньги на билет, могут прокатиться до другой флотилии и посмотреть, как они обустроили быт на время путешествия. У нас, если честно, быт не ахти: палуба вся в дырках и трещинах, грязная; правда, питание более-менее приемлемое, но это если есть за что купить. Пенсы, сидящие по своим каютам перед телевизорами, сильно жалуются, да и рядовые матросы не в восторге от зарплаты.

Мне повезло, я знаю иностранные языки и могу зарабатывать на переговорах между флотилиями. Часть денег я трачу на то, чтобы побывать на других кораблях. Там симпатично – убрано, аккуратненько – и часто интересно – потому что не так, как у нас. Но когда спрашиваешь, зачем мы плывем и куда, местные тоже пожимают плечами. Иногда наши капитаны высказываются по этому поводу, но каждый раз звучит что-то вроде «Давайте догоним их, чтобы и у нас стало, как у них», а зачем нам так, как у них, не поясняют.

До недавнего времени мы вроде как все шли в одном направлении, пусть и разными курсами или разными галсами. Но с ноября прошлого года пошли какие-то непонятки.

Началось все с того, что командующий «Украины» (ну, как командующий… так, клоун-уголовник-самозванец-недоумок в капитанской рубке; по большому счету, от капитана мало что зависит, потому что основная движущая сила – это течение реки Ход истории) заявил, что мы должны идти не с теми, не совсем туда и не совсем так, как шли до этого. Смех смехом и течение течением, но он действительно решил то ли примкнуть к группе флотилий «Таможенный Союз» (по факту, не примкнуть, а продаться за 3 ярда, и не к «ТС», а к «России»). Часть матросов взбунтовалась, и командующий, чтобы его не повесили на рее, смылся в «Россию». Все бы ничего, к смене командиров мы привыкли, а воровство у нас в чести (сами подворовываем при возможности), но во время бегства сотню матросов положили. Такого у нас раньше не было – чтобы прямо на палубе, привселюдно, только из страха за собственную задницу и батоны…

Дальше – больше: пока ошеломленные матросы приходили в себя, а помощники и заместители командующего торговались за места у штурвала и поближе к камбузу, «Россия» отжала один из кораблей – «Крым». Экипаж не просто не возражал, он был очень даже за.

Тут, конечно, шум поднялся серьезный. Дело в том, что за долгие века путешествия между армадами постоянно происходили стычки. Иногда они заканчивались полным захватом флота противника, но проходило время, и – сюрпрайз, сюрпрайз! – захваченный флот снова отделялся и продолжал плыть как ни в чем не бывало. Понятно, при стычках часть экипажей погибала, но мы сейчас о путешествии в целом говорим.

Так вот: командующие флотов на своих сходках вроде как сговорились чужие корабли не отбирать и последние десятилетия обещания сдерживали. А тут – на тебе!

Командующий флота «РФ», ясное дело, подвел под отжим логическое объяснение: мол, во-первых, «Крым» раньше был наш, а, во-вторых, экипаж сам решил к нам перекинуться.

Здесь, думаю, пояснение требуется.

Крейсер-лайнер «Крым» – это такая здоровенная дура с военной кормой и курортным носом. Или наоборот, неважно. Вообще-то он построен так, что лучше всего подходит не для войны, а для отдыха, оздоровления и прочих наслаждений крымско-татарской кухней и жизнью вообще. Но в свое время адмиралы «СССР» очень крепко воевали; и даже после окончания войны в мир особо не верили, везде видели врагов и потому напичкали свои корабли и судна тех, кто против своей воли стали союзниками, кучей оружия. Вот и вышел в целом уродливый гибрид борделя и морпеховской базы – хотя (я там бывал, поэтому не с чужих слов говорю) есть там такие места, что яхте «Монако» не снились!  

Короче, сначала «Крым» был то ли ничей, то ли турецкий, потом российский, потом советский, но российский, потом советский, но украинский, потом просто украинский, теперь опять стал российским. Так что аргумент про историческую справедливость справедлив, только если не лезть в далекую историю.

Что же касается экипажа, то все верно, но сложно. Россиян там действительно много: отслужившие свое за лафетами оставались после увольнения, на их место приходили новые; кто побогаче и понаглее (и национальность значения не имеет), отхватил себе каюту побольше с видом получше; крымско-татарский экипаж, с давних времен управлявшийся с кораблем, гнобили во все времени, поэтому его мнением особо никто никогда и не интересовался. А рядовая матросня всегда готова служить тому, кто платит больше.

Так вот, после отжатия «Крыма» сначала поднялся шум, но, как водится, пошумели и начали стихать потихоньку.

Но тут начался бунт еще на двух украинских кораблях.

Чего бунтуют, чего хотят, кто бунтует, кто подстрекает – сам черт ногу сломит. Сначала кричали, что у флота «Украина» неправильный командующий и его помощники. Потом заявили, что хотят плыть самостоятельно. Раздобыли где-то оружие, начали палить напропалую и пустили на дно даже не речной трамвайчик, а целое пассажирское судно. Судно, на котором не было ни украинских, ни российских моряков.

Это стало последней каплей. Ведь в цивильном обществе как обычно принято? Если появляется не очень культурный человек, который начинает ковыряться в носу, его никто одергивать не будет. И даже если пукнет ненароком, никто (не то, что мы, матросы!) на смех не поднимет и пальцем в него тыкать не станет, просто предложат всем выйти в сад полюбоваться закатом. Но всему есть предел. Особенно когда междусобойчик выходит за пределы междусобойчика.

У командующих других флотов возникли серьезные вопросы. Например, кто подкидывает взбунтовавшимся матросам оружие – не пистолеты, автоматы и гранатометы, что в каждом «Военторге» продаются, а серьезную технику, которой без специального образования не порулишь и из которой под кайфом в цель не попадешь. Это уже не «Кто пукнул?», а «Кто убил наших граждан?», и дешевые отмазки не принимаются.

Чем это на сегодняшний день закончилось, вы сами знаете.

Но я вообще-то не совсем об этом хотел написать.

Вот смотрите: больше всего грызни происходит между моряками с «России» и «Украины»; а если вспомнить достаточно долгую общую историю и учесть, что первые с другими сильно перемешались, то понять, кто за кого вообще трудно.

И все же, по каким поводам спорим и в чем нас, украинцев, обвиняют?

Не с теми дружим. Надо дружить не с ними, а с вами. Так мы, собственно, и не против (во всяком случае, были), но при этом не хотим ограничивать свой круг друзей только вами? Говорите, наша дружба с ними вам угрожает? Пардон, про врагов как раз больше всех вы говорите – про своих, про наших… Вот и получается разница: мы друзей ищем, а вы врагов.

Не таких выбрали в командиры. Мы, правда, «таких» как раз и не выбрали (результаты голосования смотрели, нет?), но это в расчет не берется. Не принимается. Мы же себе командиров выбирали, не вам.

Не те портреты у себя вешаем, не те портреты убираем. Это вообще смешно! Пусть на ваших флагманах стоят ваши памятники, мы к ним претензий не имеем, а себе мы поставим свои. Да и то вряд ли; скорее, каждый повесит портрет любимого героя в своей каюте, а на палубе мы лучше вместо того, чтобы памятники ставить, ярмарку устроим и будем салом торговать.

А вообще давайте сравним, как мы – «Украина» и «Россия» – плыли после 1991 года.

У нас большинство кораблей и основные узлы оказались в собственности небольшой группы людей. У вас не так?

У нас меняются фамилии командиров, но не меняется курс. У вас по-другому?

У нас матросов кормят, абы не сдохли. У вас вроде чуть лучше. Но хватает ли?

У нас, если вдруг вздумал небольшой собственный гешефт замутить, тебя командование тут же налогами обложит так, что мало не покажется; вокруг тут же начинают кружиться всякие стервятники вроде пожарников с санэпидемщиками – только успевай отстегивать. Как у вас с этим?

У нас без высочайшего соизволения местного князька разве что чихнуть можно; если что серьезное, то только через первое лицо и с подношением даров. Вы в этом сильно отличаетесь?

Нам это надоело.

А вам?

И напоследок: мы тут спорим и ссоримся; на кораблях, что между двумя флотилиями, матросы гибнут и пассажиры, командующие объясняют, что так надо…

А корабль плывет. Из забывающегося и перевираемого Прошлого в неизвестное и далекое Будущее и без сколь-нибудь определенной цели, несомый лишь течением Хода истории.